Н.Заболоцкий СЕНТЯБРЬ Сыплет дождик большие горошины, Рвется ветер, и даль нечиста. Закрывается тополь взъерошенный Серебристой изнанкой листа. Но взгляни: сквозь отверстие облака, Как сквозь арку из каменных плит, В это царство тумана и морока Первый луч, пробиваясь, летит. Значит, даль не навек занавешена Облаками, и, значит, не зря, Словно девушка, вспыхнув, орешина Засияла в конце сентября. Вот теперь, живописец, выхватывай Кисть за кистью, и на полотне Золотой, как огонь, и гранатовой Нарисуй эту девушку мне. Нарисуй, словно деревце, зыбкую Молодую царевну в венце С беспокойно скользящей улыбкою На заплаканном юном лице. Спойлер
Марина Цветаева «Вы столь забывчивы, сколь незабвенны…» Вы столь забывчивы, сколь незабвенны. — Ах, Вы похожи на улыбку Вашу! — Сказать еще? — Златого утра краше! Сказать еще? — Один во всей вселенной! Самой Любви младой военнопленный, Рукой Челлини ваянная чаша. Друг, разрешите мне на лад старинный Сказать любовь, нежнейшую на свете. Я Вас люблю. — В камине воет ветер. Облокотясь — уставясь в жар каминный — Я Вас люблю. Моя любовь невинна. Я говорю, как маленькие дети. Друг! Все пройдет! Виски в ладонях сжаты, Жизнь разожмет! — Младой военнопленный, Любовь отпустит вас, но — вдохновенный — Всем пророкочет голос мой крылатый — О том, что жили на земле когда-то Вы — столь забывчивый, сколь незабвенный!
Анна Ахматова Сентябрь Небывалая осень построила купол высокий, Был приказ облакам этот купол собой не темнить. И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки, А куда провалились студеные, влажные дни?.. Изумрудною стала вода замутненных каналов, И крапива запахла, как розы, но только сильней, Было душно от зорь, нестерпимых, бесовских и алых, Их запомнили все мы до конца наших дней. Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник, И весенняя осень так жадно ласкалась к нему, Что казалось - сейчас забелеет прозрачный подснежник... Вот когда подошел ты, спокойный, к крыльцу моему. Федор Тютчев Осенний вечер Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть!.. Зловещий блеск и пестрота дерёв, Багряных листьев томный, легкий шелест, Туманная и тихая лазурь Над грустно-сиротеющей землею И, как предчувствие сходящих бурь, Порывистый, холодный ветр порою, Ущерб, изнеможенье – и на всем Та кроткая улыбка увяданья, Что в существе разумном мы зовем Божественной стыдливостью страданья!
Ты, вероятно, спросишь: Какого лешего? И я отвечу пафосно: Мне было нужно. Ну, вобщем, кажется, звали его Иешуа, Мы пили красное ночью из чайных кружек. Он как-то свежо рассуждал о политике И все твердил, мол любовь и не надо власти. И вдруг сказал: "Ты не сочти меня нытиком, Но я устал, понимаешь, устал ужасно. Стигматы ноют от перемены погоды, И ветки терновые к черту изгрызли лоб. Или вот знаешь, летом полезешь в воду, И по привычке опять по воде - шлеп-шлеп... Ну что такое, ей-богу, разнылся сдуру. Что ж я несу какую-то белиберду?! ... Я просто... не понимаю, за что я умер? За то, чтобы яйца красили раз в году? О чем я там, на горе, битый день долдонил? А, что там, без толку, только голос сорвал. Я, знаешь ли, чертов сеятель - вышел в поле, Да не заметил сослепу – там же асфальт. И видишь вот, никого не спас, не исправил, А просто так, как дурак, повисел на кресте. Какой, скажи, сумасшедший врач мне поставил Неизлечимый диагноз – любить людей? Сел, обхватив по-детски руками колени, Я его гладила по спутанным волосам. Мой сероглазый ни первый ты, ни последний, Кто так вот, на тернии грудью, вдруг понял сам, Что не спросил, на крест взбираясь, а надо ли? У сероглазых мальчиков такое в крови. ... А город спит, обернувшись прохладою, И ты один - по колено в своей любви автор неизвестен
Александр Кушнер Времена не выбирают, В них живут и умирают. Большей пошлости на свете Нет, чем клянчить и пенять. Будто можно те на эти, Как на рынке, поменять. Что ни век, то век железный. Но дымится сад чудесный, Блещет тучка; я в пять лет Должен был от скарлатины Умереть, живи в невинный Век, в котором горя нет. Ты себя в счастливцы прочишь, А при Грозном жить не хочешь? Не мечтаешь о чуме Флорентийской и проказе? Хочешь ехать в первом классе, А не в трюме, в полутьме? Что ни век, то век железный. Но дымится сад чудесный, Блещет тучка; обниму Век мой, рок мой на прощанье. Время — это испытанье. Не завидуй никому. Крепко тесное объятье. Время — кожа, а не платье. Глубока его печать. Словно с пальцев отпечатки, С нас — его черты и складки, Приглядевшись, можно взять.
Если Редьярд Киплинг (в переводе Маршака) О, если ты покоен, не растерян, Когда теряют головы вокруг, И если ты себе остался верен, Когда в тебя не верит лучший друг, И если ждать умеешь без волненья, Не станешь ложью отвечать на ложь, Не будешь злобен, став для всех мишенью, Но и святым себя не назовешь, И если ты своей владеешь страстью, А не тобою властвует она, И будешь тверд в удаче и в несчастье, Которым, в сущности, цена одна, И если ты готов к тому, что слово Твое в ловушку превращает плут, И, потерпев крушенье, можешь снова - Без прежних сил - возобновить свой труд, И если ты способен все, что стало Тебе привычным, выложить на стол, Все проиграть и вновь начать сначала, Не пожалев того, что приобрел, И если можешь сердце, нервы, жилы Так завести, чтобы вперед нестись, Когда с годами изменяют силы И только воля говорит: "Держись!" - И если можешь быть в толпе собою, При короле с народом связь хранить И, уважая мнение любое, Главы перед молвою не клонить, И если будешь мерить расстоянье Секундами, пускаясь в дальний бег, - Земля - твое, мой мальчик, достоянье! И более того, ты - человек!
ник автора reine de chaos. Стихотворение было написано 9 апреля 2007 года. Вот что сама автор написала об этом: Оно не давало мне спать всю ночь. Оно меня замучало. Оно стояло поперек горла и требовало: напиши, напиши, напиши меня! Честно, ни разу у меня такого не было, чтобы слова все возвращались и возвращались, вытесняя все остальное, прорываясь в полусон, вгрызаясь в мозг. Ну вот, написала. Я не виновата. Из-за бессонной ночи меня жутко шатает. Надеюсь, тот, кто заставлял меня это написать, теперь доволен. http://www.diary.ru/member/?281772 --- Сообщение добавлено 19 сен 2017 --- Я очень люблю последние 16- они очень сильные! Очень поддерживают в трудное время :)
Спойлер Есть у меня стихотворение, которое, как оказалось, я использую как блок. Когда закипаю, оно начинает во мне звучать. Помогает очень. Почему – не знаю. Может размер (пятистопный ямб), может некая надрывность. Но остываю. Почти никогда не дохожу до конца. Странно, почему оно, т.к. у Блока оно не самое любимое. «Девушка пела в церковном хоре» нравится мне больше. Но... «О доблестях… Александр Блок "О доблестях, о подвигах, о славе..." О доблестях, о подвигах, о славе Я забывал на горестной земле, Когда твое лицо в простой оправе Передо мной сияло на столе. Но час настал, и ты ушла из дому. Я бросил в ночь заветное кольцо. Ты отдала свою судьбу другому, И я забыл прекрасное лицо. Летели дни, крутясь проклятым роем., Вино и страсть терзали жизнь мою... И вспомнил я тебя пред аналоем, И звал тебя, как молодость свою... Я звал тебя, но ты не оглянулась, Я слезы лил, но ты не снизошла; Ты в синий плащ печально завернулась, В сырую ночь ты из дому ушла. Не знаю, где приют своей гордыне Ты, милая, ты, нежная, нашла... Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий, В котором ты в сырую ночь ушла... Уж не мечтать о нежности, о славе, Все миновалось, молодость прошла! Твое лицо в его простой оправе Своей рукой убрал я со стола. 30 декабря 1908
Евгений Евтушенко НЕЖНОСТЬ Разве же можно, чтоб все это длилось? Это какая-то несправедливость... Где и когда это сделалось модным: "Живым - равнодушье, внимание - мертвым?" Люди сутулятся, выпивают. Люди один за другим выбывают, и произносятся для истории нежные речи о них - в крематории... Что Маяковского жизни лишило? Что револьвер ему в руки вложило? Ему бы - при всем его голосе, внешности - дать бы при жизни хоть чуточку нежности. Люди живые - они утруждают. Нежностью только за смерть награждают. 1955
Спойлер Если поэт поцелован богом, если в его стихах слова расположены так, что у вас захватывает дух, то даже если они не самые любимые, всегда найдется отрывок для вас. Отрывки из ... Сергей Есенин - Анна Снегина «Вы живы?.. Я очень рада… Я тоже, как вы, жива. Так часто мне снится ограда, Калитка и ваши слова. Теперь я от вас далеко… В России теперь апрель. И синею заволокой Покрыта береза и ель. Сейчас вот, когда бумаге Вверяю я грусть моих слов, Вы с мельником, может, на тяге Подслушиваете тетеревов. Я часто хожу на пристань И, то ли на радость, то ль в страх, Гляжу средь судов все пристальней На красный советский флаг. Теперь там достигли силы. Дорога моя ясна… Но вы мне по-прежнему милы, Как родина и как весна»… . . . Далекие милые были!.. Тот образ во мне не угас. Мы все в эти годы любили, Но, значит, Любили и нас.
«Белая одежда» Зинаида Гиппиус Побеждающему Я дам белые одежды. (Апокалипсис) Он испытует — отдалением, Я принимаю испытание. Я принимаю со смирением Его любовь, — Его молчание. И чем мольба моя безгласнее — Тем неотступней, непрерывнее, И ожидание — прекраснее, Союз грядущий — неразрывнее. Времен и сроков я не ведаю, В Его руке Его создание… Но победить — Его победою — Хочу последнее страдание. И отдаю я душу смелую Мое страданье Сотворившему. Сказал Господь: «Одежду белую Я посылаю — победившему».
Федерико Гарсиа Лорка Memento Когда умру, схороните меня с гитарой в речном песке. Когда умру... В апельсиновой роще старой, в любом цветке. Когда умру, стану флюгером я на крыше, на ветру. Тише... когда умру! Перевод И.Тыняновой
Весёлкина Таня Говорите со мной Говорите со мной. О себе. Обо мне. О разумном. О добром. О вечном. О терактах на острове Пасхи. О сне. О проблемах шотландских овечек. И пускай - ни о чём. И пускай - болтовня. Лишь бы паузы долго не висли. Отвлекайте меня, не бросайте меня На съедение собственным мыслям. Прикоснитесь коленом, локтём и плечом, Пусть тепло просочится сквозь свитер. И пускай не спросила я вас ни о чём, Всё равно, всё равно - говорите. О пингвинах, о страусах, о голубях, О дождях, о зонтах и о лужах... Я не просто - ушами, я - через себя Буду слушать вас, слушать и слушать. Говорите со мной о больших городах. Говорите подолгу и часто... Тишину можно вынести только тогда, Когда ты или мёртв, или счастлив.
Эдуард Асадов Телефонный звонок Резкий звон ворвался в полутьму, И она шагнула к телефону, К частому, настойчивому звону. Знала, кто звонит и почему. На мгновенье стала у стола, Быстро и взволнованно вздохнула, Но руки вперед не протянула И ладонь на трубку не легла. А чего бы проще взять и снять И, не мучась и не тратя силы, Вновь знакомый голос услыхать И опять оставить все как было. Только разве тайна, что тогда Возвратятся все ее сомненья, Снова и обман и униженья — Все, с чем не смириться никогда! Звон кружил, дрожал не умолкая, А она стояла у окна, Всей душою, может, понимая, Что менять решенья не должна. Все упрямей телефон звонил, Но в ответ — ни звука, ни движенья. Вечер этот необычным был, Этот вечер — смотр душевных сил, Аттестат на самоуваженье. Взвыл и смолк бессильно телефон. Стало тихо. Где-то пели стройно… Дверь раскрыла, вышла на балкон. В первый раз дышалось ей спокойно.
Юлия Вергилёва Здесь у меня - закат, там у тебя – рассвет, Как ни смотри назад – пересечений нет. Что там ни обещай – до горизонта лет - Где у тебя «Прощай…» - там у меня «Привет!» Кружатся города, все ускоряют бег, Но у тебя – среда, а у меня четверг Где у меня: «Встречай!» - там у тебя: «Пора…» Где у меня - сейчас, там у тебя - вчера. Слушай, ведь я хочу мало как никогда - Мне бы совсем чуть-чуть выровнять календарь. Чтобы сейчас – сейчас, чтобы среда – среда, Чтобы хотя бы раз ты мне ответил «Да» Чтобы апрель – в апрель, чтобы зима – зима, Чтобы открылась дверь, чтобы…. …Да я сама Знаю: мечтать – ни-ни! Знаю: до края лет В окнах моих – огни... В небе твоём - рассвет…
Самуил Маршак ПОРОСЯТА Весной поросята ходили гулять. Счастливей не знал я семьи. "Хрю-хрю", - говорила довольная мать, А детки визжали: "И-и!" Но самый визгливый из всех поросят Сказал им: "О, братья мои! Все взрослые свиньи "хрю-хрю" говорят, Довольно визжать вам "и-и"! Послушайте, братья, как я говорю. Чем хуже я взрослой свиньи?" Бедняжка! Он думал, что скажет "хрю-хрю", Но жалобно взвизгнул: "И-и!" С тех пор перестали малютки играть, Не рылись в грязи и в пыли. И все оттого, что не смели визжать, А хрюкать они не могли! --- Мой мальчик! Тебе эту песню дарю. Рассчитывай силы свои. И, если сказать не умеешь "хрю-хрю", - Визжи, не стесняясь: "И-и!"
Иосиф Бродский Мне говорят, что нужно уезжать. Да-да. Благодарю. Я собираюсь. Да-да. Я понимаю. Провожать не следует. Да, я не потеряюсь. Ах, что вы говорите – дальний путь. Какой-нибудь ближайший полустанок. Ах, нет, не беспокойтесь. Как-нибудь. Я вовсе налегке. Без чемоданов. Да-да. Пора идти. Благодарю. Да-да. Пора. И каждый понимает. Безрадостную зимнюю зарю над родиной деревья поднимают. Все кончено. Не стану возражать. Ладони бы пожать – и до свиданья. Я выздоровел. Нужно уезжать. Да-да. Благодарю за расставанье. Вези меня по родине, такси. Как будто бы я адрес забываю. В умолкшие поля меня неси. Я, знаешь ли, с отчизны выбываю. Как будто бы я адрес позабыл: к окошку запотевшему приникну и над рекой, которую любил, я расплачусь и лодочника крикну. (Все кончено. Теперь я не спешу. Езжай назад спокойно, ради Бога. Я в небо погляжу и подышу холодным ветром берега другого.) Ну, вот и долгожданный переезд. Кати назад, не чувствуя печали. Когда войдешь на родине в подъезд, я к берегу пологому причалю.