Любимые стихотворения

Константин Ваншенкин

Предновогодняя уборка,
И вечер с множеством затей,
И обязательная ёлка
В домах, где даже нет детей,

И я сочувствую сегодня
Друзьям, обиженным судьбой, -
Всем тем, кто в вечер новогодний
Не видит ёлки пред собой.

Вокруг свечи сияет венчик.
И тишина. И сладко всем.
А старый год всё меньше, меньше,
И вот уж нет его совсем.

И мы волненье ощущаем,
У года стоя на краю,
Хотя который год встречаем
Мы Новый год за жизнь свою...

Сухим снежком, морозцем вея,
Он к нам на празднество идёт.
Но с каждым годом всё новее,
Наш добрый гость, наш Новый год!

 

Дмитрий Веневитинов(1805-1827).

"К друзьям на Новый год"


Друзья! настал и новый год!
Забудьте старые печали,
И скорби дни, и дни забот,
И все, чем радость убивали;
Но не забудьте ясных дней,
Забав, веселий легкокрылых,
Златых часов, для сердца милых,

И старых, искренних друзей.
Живите новым в новый год,
Покиньте старые мечтанья
И все, что счастья не дает,
А лишь одни родит желанья!
По-прежнему в год новый сей
Любите шутки, игры, радость
И старых, искренних друзей.

Друзья! Встречайте новый год
В кругу родных, среди свободы:
Пусть он для вас, друзья, течет,
Как детства счастливые годы.
Но средь Петропольских затей
Не забывайте звуков лирных,
Занятий сладостных и мирных,
И старых, искренних друзей.

 

Из книги "Черниговка"

Я знаю, будет мир опять
И радость непременно будет.
Научатся спокойно спать
Все это видевшие люди.

Мы тоже были в их числе —
И я скажу тебе наверно,
Когда ты станешь повзрослей,
Что значит тьма ночей пещерных.

Что значит в неурочный час
Проснуться в грохоте и вое,
Когда надвинется, рыча,
Свирепое и неживое, —

И в приступе такой тоски,
Что за полвека не осилишь,
Еще не вытянув руке,
Коснуться чудищ и страшилищ:
Опять, опять ревут гудки,
Опять зенитки всполошились.

И в этот допотопный мрак
Под звон и вопли стекол ломких
Сбежать, закутав кое-как
Навзрыд кричащего ребенка.

Все, как на грех, перемешать,
И к волку приплести сороку,
И этот вздор, едва дыша,
Шептать в заплаканную щеку.

Но в дорассветной тишине
Между раскатами орудий
На миг приходит к нам во сне
Все то, что непременно будет:

Фрида Вигдорова

 

Очень люблю этого поэта. Он "минорный". Все грусть- тоска, все плохо)))
Но какие рифмы, какие эпитеты, какие метафоры. Гениально!!!

Осточертело.

Промозглость от зари и до зари,
Туманный Альбион по всей планете.
Лгут зеркала, часы, календари,
Соседи, президенты, совесть, дети.

Бессонна ночь, и день убого сер,
Летящих туч обрыдлые пятнашки…
Безумно тесен каменный вольер
Бетонных стен сырой многоэтажки.

А хочется забраться на карниз
И совершить немыслимое чудо,
И полететь…
Пускай не вверх, а вниз,
Но только чтобы вырваться отсюда -

Из дебрей безысходности и лжи,
Застенков изувеченного слова…
И видя, как мелькают этажи,
Вздохнуть на миг о бренности живого…

Осточертело ждать и догонять,
Срывать покровы, рвать полотна стягов,
Играть с огнём, в эрцгерцогов стрелять,
Сжигать стихи в отсутствие рейхстагов.

Бессмыслен суицид, бесславен бунт,
Кривой козы пути исповедимы -
И, как ты ни крути, вернёшься в пункт,
Где бос и гол, и нет ни грамма грима

Опять развилка. Дальше или вспять?
Идти вперёд? На месте оставаться?
Безумие - бороться и искать,
Чтобы потом найти и не сдаваться...

Алексей Порошин

 

Прощание с новогодней елкой
Булат Окуджава

Синяя крона, малиновый ствол,
Звяканье шишек зелёных...
Где-то по комнатам ветер прошёл -
Там поздравляли влюблённых.
Где-то он старые струны задел...
Тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел
Бешеный, как электричка.

Мы в пух и прах наряжали тебя,
Мы тебе верно служили,
Громко в картонные трубы трубя,
Словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг -
Знать, в простодушьи сердечном -
Женщины той очарованный лик
Слит с твоим празднеством вечным.

В миг расставания, в час платежа,
В день увяданья недели,
Чем это стала ты нехороша?
Что они все одурели?
И утончённые, как соловьи,
Гордые, как гренадеры,
Что же надежные руки свои
Прячут твои кавалеры?

Нет бы собраться им время унять,
Нет бы им всем расстараться!
Но начинают колеса стучать:
Как тяжело расставаться...
Но начинается вновь суета -
Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста,
И воскресенья не будет.

Ель, моя ель, уходящий олень,
Зря ты, наверно, старалась.
Женщины той осторожная тень
В хвое твоей затерялась.
Ель, моя ель, словно Спас-на-Крови,
Твой силуэт отдалённый,
Будто бы след удивлённой любви,
Вспыхнувшей неутолённой...

 

ИОСИФ БРОДСКИЙ

Январь

Дремлют овцы, спят хавроньи,
дремлют избы, спят сады.
В небе крестики вороньи,
В поле заячьи следы.
Реки скованы, озера
отливают серебром.
Открывается для взора
редколесье над бугром.
Там поземка колобродит,
Там за пищею мясной
волки рыскают и бродят.
А в берлоге под сосной
спит медведь и лапу лижет,
Слышен ветра грозный вой.
Дети бегают на лыжах
у него над головой.

 

О. Манднльштам

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи, —
На головах царей божественная пена, —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер — все движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.

1915

--- Сообщение добавлено 13 янв 2019 ---

Рождественская звезда

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было младенцу в вертепе
На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере.
Над яслями тёплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи
И зёрнышек проса,
Смотрели с утёса
Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звёзд.

А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой Вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочёта
Спешили на зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.

И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали всё пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры.
Всё будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все ёлки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Всё великолепье цветной мишуры…
…Всё злей и свирепей дул ветер из степи..
…Все яблоки, все золотые шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнёзда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
— Пойдёмте со всеми, поклонимся чуду,—
Сказали они, запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.

Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Всё время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.

По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
— А кто вы такие? — спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звёзды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потёмках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.

Борис Пастернак (1890-1960)

 

15 января день рождения Осипа Мандельштама.

Образ твой, мучительный и зыбкий

Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
"Господи!"- сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.

Божье имя, как большая птица,
Вылетало из моей груди.
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади.

Спойлер

В очередной раз потрясаюсь интуиции @Arctic91 , буквально намедни поместившей его стихи.

 

Спойлер

На этот раз и сама потряслась :blink:... тем более что любимое "Образ твой" тоже хотела принести (они для меня почему-то всегда в паре выступают с "Бессонница, Гомер"... :)

* * *
Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чертова -
Как ее ни вывертывай,
Криво звучит, а не прямо.

Мало в нем было линейного,
Нрава он был не лилейного,
И потому эта улица,
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама...

О.Э. Мандельштам
Апрель 1935

 

И я вспомнила именно его после прочтения Вашего.

Не очень люблю стихи, которые его погубили.
Но в одной из тем возник разговор о гибели гениев.

Мы живем под собою не чуя страны,...

Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца, -
Там помянут кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ --
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него -- то малина
И широкая грудь осетина.

 

Просто хочу, чтобы стала ты снегом пушистым,
Чтобы с бездонных высот опускалась бы прямо ко мне.
Я бы под снегом стоял невесомым - твоим... серебристым ..
Я бы тебя ревновал к этой долгой зиме.
Может быть в мае ты дождиком тёплым прольёшься -
Выйду в вишнёвый туман и промокну тобою насквозь,
Буду с надеждою ждать - вдруг ты радугой мне улыбнёшься,
Высушив ветром дождинки и капельки слёз...
Летом жарой обними меня, зноем укутай,
Чтобы жужжали шмели, и звенела прозрачная даль,
Выйду в поля и луга твои , в травы шагну необутый -
Дать сердцу волю, и выгнать из сердца печаль.
Осень настанет... cентябрь поселится в парке -
Буду ловить твои листья, и в клин журавлей собирать..
Знаешь, а годы, летящие в вечность, ни капли не жалко,
Если любить и надеяться, верить и ждать...

Сказоч-Ник

 

Ночной разговор.

Мой конь притомился, стоптались мои башмаки.
Куда же мне ехать, скажите мне, будьте добры?
Вдоль красной реки моя, радость, вдоль красной реки,
До синей горы, моя радость, до синей горы.

А где ж та гора, та река, притомился мой конь.
Скажите пожалуйста, как мне проехать туда?
На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь.
Езжай на огонь, моя радость, найдешь без труда.

Но где же тот ясный огонь, почему не горит?
Сто лет подпираю я небо ночное плечом.
Фонарщик был должен зажечь, но фонарщик тот спит.
Фонарщик тот спит, моя радость, а я ни при чем.

И снова он едет один, без дороги, во тьму.
Куда же он едет, ведь ночь подступила к глазам?
Ты что потерял, моя радость, кричу я ему.
А он отвечает, ах, если бы я знал это сам.

Булат Окуджава


Просьба

По вкусу если труд был мой
Кому-нибудь из вас,
Пусть буду скрыт я темнотой,
Что к вам придет в свой час,

И, память обо мне храня
Один короткий миг,
Расспрашивайте про меня
Лишь у моих же книг.

Киплинг Редьярд

 

Мама

Я ждал рожденья долгие века,
Скитаясь между звезд в холодной мгле,
Была моя задача нелегка –
Как мне суметь родиться на Земле?
И звездной ночью на исходе лета
Сюда, на эту дивную планету,
Все мысли об опасности гоня,
Забыв про риск, ты привела меня.
От одинокой черной пустоты
Меня спасла своей любовью ты.

Из ярких радуг, белых облаков,
Из птиц, что в синих небесах поют,
Из трав зеленых, тёплых ветерков
Ты, мама, душу собрала мою.
Своею бескорыстной добротой
Меня хранила ты от всех тревог и бед,
И я узнал, что нужно жить мечтой,
Что ничего важней любви на свете нет.
И за мечту о счастье для людей,
За каждый сострадания урок
Всем сердцем благодарен я тебе.
Я, помня о тебе, не одинок,
И даже находясь в чужой стране
Я слышу твои мысли обо мне.

Я знаю, вся земля теперь мой дом,
Но и встречаясь с каждым королем,
С любой религией, с любым оттенком кожи
Я помню ту, что мне всего дороже.

Лишь у тебя учился я, как надо
Сражаться с ложью, защищая правду.
И в горькие, и в радостные дни,
Согрет твоей любовью, как и прежде,
Я буду как сокровище хранить
Твой каждый поцелуй и голос нежный.
Как далеко бы ни был от тебя я,
Ты в моем сердце, мамочка родная.

Майкл Джексон (Из книги "Танцуя мечту)

 

Ночью нам
Дарован покой,
А днем, на беду, не спится..
И люди проходят
Бескрайней рекой...
Как флаги, несут свои лица.

Я в них в горький миг
Утешенья искал,
Дарил я им радости миги.
И их до сих пор
Я читать не устал,
Как с детства знакомые книги.

Есть лица в виде
Закрытых дверей,
Ключа от которых нет;
Есть лица,
Которые солнца теплей -
Из тех,
Что нам дарят свет.

Но часто я замечаю,
Что в лицах тепло убито.
Все меньше дверей
Открытых,
Все больше дверей
Закрытых.

И часто похоже,
Что в день непогожий
Случайный прохожий
Тебе не поможет.
И все же...

Когда я вижу вас
Разом,
Очень разные люди, -
Я верую в светлый разум
И в то,
что он добрым будет...

Андрей Макаревич

 

@Arctic91, спасибо, напомнили. К Макаревичу я равнодушна, но одно его стихотворение люблю.

Знаю и верю

Нас мотает от края до края,
По краям расположены двери,
На последней написано: "Знаю",
А на первой написано: "Верю".

И, одной головой обладая,
Никогда не войдешь в обе двери:
Если веришь - то веришь, не зная,
Если знаешь - то знаешь, не веря.

И свое формируя сознанье,
С каждым днем, от момента рожденья,
Мы бредем по дороге познанья,
А с познаньем приходит сомненье.

И загадка останется вечной,
Не помогут ученые лбы :
Если знаем - безумно слабы,
Если верим - сильны бесконечно!

 

Крещенская ночь
Иван Бунин


Темный ельник снегами, как мехом,
Опушили седые морозы,
В блестках инея, точно в алмазах,
Задремали, склонившись березы.

Неподвижно застыли их ветки,
А меж ними на снежное лоно,
Точно сквозь серебро кружевное,
Полный месяц глядит с небосклона.

Высоко он поднялся над лесом,
В ярком свете своем цепенея,
И причудливо стелются тени,
На снегу под ветвями чернея.

Замело чаши леса метелью, —
Только вьются следы и дорожки,
Убегая меж сосен и елок,
Меж березок до ветхой сторожки.

Убаюкала вьюга седая
Дикой песнею лес опустелый,
И заснул он, засыпанный вьюгой,
Весь сквозной, неподвижный и белый.

Спят таинственно стройные чащи,
Спят, одетые снегом глубоким,
И поляны, и луг, и овраги,
Где когда-то шумели потоки.

Тишина, – даже ветка не хрустнет!
А, быть может, за этим оврагом
Пробирается волк по сугробам
Осторожным и вкрадчивым шагом.

Тишина, – а, быть может, он близко…
И стою я, исполнен тревоги,
И гляжу напряженно на чащи,
На следы и кусты вдоль дороги.

В дальних чащах, где ветви как тени
В лунном свете узоры сплетают,
Все мне чудится что-то живое,
Все как будто зверьки пробегают.

Огонек из лесной караулки
Осторожно и робко мерцает,
Точно он притаился под лесом
И чего-то в тиши поджидает.

Бриллиантом лучистым и ярким,
То зеленым, то синим играя,
На востоке, у трона Господня,
Тихо блещет звезда, как живая.

А над лесом все выше и выше
Всходит месяц, – и в дивном покое
Замирает морозная полночь
И хрустальное царство лесное!

Спойлер

 

Николай Гумилев

ОНА

Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцаньи
Её расширенных зрачков.

Её душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.

Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг её,
Назвать нельзя её красивой,
Но в ней всё счастие моё.

Когда я жажду своеволий
И смел, и горд — я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В её истоме и бреду.

Она светла в часы томлений
И держит молнии в руке,
И чётки сны её, как тени
На райском огненном песке.

Даже не подозревала, что стихотворение положено на музыку, и это прекрасно!

Спойлер

 

В день рождения Высоцкого... Моя любимая песня у него)))

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ

Прерванный полет

Кто-то высмотрел плод, что неспел,
Потрусили за ствол - он упал...
Вот вам песня о том, кто не спел,
И что голос имел - не узнал.

Может, были с судьбой нелады,
И со случаем плохи дела,
А тугая струна на лады
С незаметным изъяном легла.

Он начал робко - с ноты "до",
Но не допел ее не до...
Недозвучал его аккорд, аккорд
И никого не вдохновил...
Собака лаяла, а кот
Мышей ловил...

Смешно! Не правда ли, смешно! Смешно!
А он шутил - недошутил,
Недораспробовал вино
И даже недопригубил.

Он пока лишь затеивал спор,
Неуверенно и не спеша,
Словно капельки пота из пор,
Из-под кожи сочилась душа.

Только начал дуэль на ковре,
Еле-еле, едва приступил.
Лишь чуть-чуть осмотрелся в игре,
И судья еще счет не открыл.

Он знать хотел все от и до,
Но не добрался он, не до...
Ни до догадки, ни до дна,
Не докопался до глубин,
И ту, которая одна,
Не долюбил, не долюбил!

Смешно, не правда ли, смешно?
А он шутил - недошутил.
Осталось недорешено,
Все то, что он недорешил.

Ни единою буквой не лгу -
Он был чистого слога слуга,
И писал ей стихи на снегу, -
К сожалению, тают снега!

Но тогда еще был снегопад
И свобода писать на снегу.
И большие снежинки и град
Он губами хватал на бегу.

Но к ней в серебряном ландо
Он не добрался и не до...
Не добежал, бегун-беглец,
Не долетел, не доскакал,
А звездный знак его - Телец -
Холодный Млечный Путь лакал.

Смешно, не правда ли, смешно,
Когда секунд недостает, -
Недостающее звено -
И недолет, и недолет.

Смешно, не правда ли? Ну, вот, -
И вам смешно, и даже мне.
Конь на скаку и птица влет, -
По чьей вине, по чьей вине?..

Спойлер

Добавлю сюда еще и стих Бродского. Оказывается, Владимир Семенович был с ним знаком.

Спойлер

Редкая фотография: Иосиф Бродский и Владимир Высоцкий на квартире Михаила Барышникова. Нью-Йорк, август 1977 года. Фото Леонида Лубяницкого.

ИОСИФ БРОДСКИЙ

Зима! Я люблю твою горечь клюквы
к чаю, блюдца с дольками мандарина,
твой миндаль с арахисом, граммов двести.
Ты раскрываешь цыплячьи клювы
именами «Ольга» или «Марина»,
произносимыми с нежностью только в детстве

и в тепле. Я пою синеву сугроба
в сумерках, шорох фольги, чистоту бемоля —
точно «чижика» где подбирает рука Господня.
И дрова, грохотавшие в гулких дворах сырого
города, мерзнувшего у моря,
меня согревают еще сегодня.

 

Сегодня д.р. Риммы Казаковой.
Наверно, большинство ее знает как автора текстов многих песен.

Спойлер: ИЗВЕСТНЫЕ ПЕСНИ НА СТИХИ РИММЫ КАЗАКОВОЙ

· «Моя последняя любовь» (Ю.Эрикона, 1995 г.) — исп. Л.Эрденко

· «Заблудшая» (А.Лукьянов, 1995г) — исп. Ф.Киркоров

· «Королева зноя» (И.Крутой, соавтор А.Морсин, 2004г) — исп. Ф.Киркоров

· «Обручальная ночь» (А.Лукьянов, 1995г) — исп. Ф.Киркоров

· «Прощальный блюз» (А.Лукьянов, 1994г) — исп. Ф.Киркоров

· «Ты не одна» (А.Лукьянов, 1993г) — исп. Ф.Киркоров

· «Цветочек» (А.Лукьянов) — исп. Ф.Киркоров

· «Я не первый твой подснежник» (А.Лукьянов, 1995г) — исп. Ф.Киркоров

· «Ненаглядный мой» (А. Пахмутова) — исп. Майя Кристалинская

· «Безответная любовь» (И. Крутой) — исп. Ирина Аллегрова

· «Небо голубое» (А. Герман) — исп. Анна Герман

· «Жду тебя» (И. Крутой) — исп. Ксения Георгиади

· «Некрасивая девчонка» (В. Дорошенко) — исп. Михаил Михайлов

· «Лето слёз и света» (П. Аедоницкий) — исп. Анна Литвиненко

· «Вдохновение» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Ромашки любви» (К. Орбелян) — исп. Сона Саркисян

· «Ты мне нужен» (И. Крутой) — исп. Ирина Аллегрова

· «Праздник» (А. Красовский) — исп. Михаил Михайлов

· «Медовый август» (Е. Мартынов) — исп. Евгений Мартынов

· «Молитва» (И. Крутой) — исп. Алексей Глызин

· «Поздняя женщина» (А. Савченко) — исп. Лев Лещенко

· «День рождения любви» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «В небе родном» (А. Мажуков) — исп. Евгений Головин

· «Мадонна» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Диана» (В. Боровиков) — исп. Михаил Михайлов

· «Ночью надо спать» (А. Лукьянов) — исп. Ксения Георгиади

· «По старинке» (В. Рубашевский)

· «Не надо» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Остров» (Ген. Гладков) — исп. Роксана Бабаян

· «Водочка Кремлёвская» (В. Боровиков) — исп. Михаил Михайлов

· «Судьбе назло» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Телефонные звонки» (В. Белянин) — исп. Валерий Белянин

· «Любовь-подруга понимания» (П. Аедоницкий) — исп. Лариса Кандалова

· «Будьте счастливы!» (В. Боровиков) — исп. Михаил Михайлов

· «Мой первый день» (И.Крутой) — исп. Ольга Кормухина

· «Мольба» (А.Кормухин) — исп. Ольга Кормухина

· «Небо детства» (В. Шаинский) — исп. Ольга Зарубина и Михаил Боярский

· «Верни мне лето» (Е. Дога) — исп. Эдита Пьеха

· «Моя и близкая, и дальняя» (И. Крутой) — исп. Лев Лещенко

· «Так было в мире всегда» (А. Зацепин) — исп. Татьяна Анциферова и Яак Йоала

· «Победа останется!» (В. Боровиков) — исп. Михаил Михайлов

· «Найдись мой милый» (А. Лукьянов) — исп. Ксения Георгиади

· «Последняя встреча» (И. Крутой) — исп. Лев Лещенко

· «Я не могу так долго без тебя» (В. Королёв) — исп. Михаил Михайлов

· «Твоя любовь» (Ф. Лей) — исп. Мария Лукач

· «Россия» (М. Болотный) — исп. Валентина Толкунова

· «Вальс» (И. Крутой) — исп. Николай Басков

· «К 50-летию автомобильного завода „КРАЗ“» (А. Красовский) — исп. Михаил Михайлов

· «Отпусти меня, любовь» (О. Фельцман) — исп. Ирина Аллегрова

· «Позднее свидание» (И. Крутой) — исп. Юрий Охочинский

· «Уходили парни на войну» (В. Баснер)

· «Музыка венчальная» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Я училась у обид» (Е. Малышева)

· «Утренний романс» (А. Красовский) — исп. Михаил Михайлов

· «Смех или грех» (В. Ибрагимов) — исп. Ксения Георгиади

· «Ариадна» (А. Зубков) — исп. М. Муромов

· «Любовь-беда» (И. Крутой) — исп. Алексей Глызин

· «К 50-летию 6-й клинической больницы. Москва. Щукинская» (В. Ветров) — исп. Михаил Михайлов

· «Небо голубое» (П. Аедоницкий) — исп. Людмила Зыкина

· «Снежный мальчик» (И. Крутой) — исп. Алла Пугачёва

· «Разбитые сердца» (В. Боровиков) — исп. Михаил Михайлов

· «Не знала я» (Б. Мокроусов) — исп. Гелена Великанова

· «Ты меня любишь» (И. Крутой) — исп. Александр Серов

· «Я тебя отпустила» (И. Крутой) — исп. Валерия

· «Город» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Будь со мной» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Надоело!» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Не отпускай моей руки» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Счастье — случай» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Мираж» (А. Зубков) — исп. Анастасия

· «Хочу найти» (А. Зубков) — исп. Анастасия

Мне из ее песен больше всего нравится "Ненаглядный мой".
Мб из-за музыки Пахмутовой.

Но для меня Казакова - это воспоминания о очень давней поре.

Спойлер

Когда я училась в школе, на летние каникулы меня "ссылали" на поезде в Одессу.
Ехать надо было почти 2 дня.
И однажды(было мне то ли 13, то ли 14) попутчик подарил мне маленькую книжку Казаковой.
Я ее тогда не знала. Но всю оставшуюся дорогу(он сошел в Харькове) я эту книжечку читала.
Поскольку в моей жизни это был пик романтишности, мне казалось, что стихи про меня.
Особенно вот это.
Ведь так трудно было расставаться с людьми, которые ехали с тобой, рассказывали свои судьбы, становились друзьями. Сердце ныло от тоски.

А сейчас я с трудом нашла эти стихи.
И было полно ошибок, которые я попыталась исправить по памяти.

Римма Казакова

Как просто люди расстаются,
как будто так, на полчаса.
И как небрежно раздаются-
и остаются - адреса.
- Заедешь?
- Как-нибудь заеду.
- Ну что ж, пока.
- Ну что ж, пока...
Но я люблю тебя за эту
любовь слегка издалека.
Уедешь по колымской трассе.
Замерзнет талая вода.
И, значит, это было так себе,
ничья не радость, не беда?
Случайный ветер мимолетный,
другому ветру вопреки?
Трубят над миром самолеты.
Торопятся грузовики.
От всех ошибок, опечаток -
летят дороги, рельсы гнут.
И только этот отпечаток -
тех странных тридцати минут.
Не наобещано ни капли.
Зима нетронуто бела.
И город твой еще на кальке,
И у меня свои дела.
- Заедешь?
- Как-нибудь заеду.
- Ну что ж, пока.
- Ну что ж, пока...
И ты прости меня за эту
любовь слегка, издалека...

 

Сегодня 75 годовщина прорыва блокады Ленинграда.-27января 1944 года.
Ольга Бергольц

…Сегодня праздник в городе.
Сегодня
мы до утра, пожалуй, не уснем.
Так пусть же будет как бы новогодней
и эта ночь, и тосты за столом.
Позволь же мне по гулкому эфиру
сквозь этот черный говорящий круг
войти в твою вечернюю квартиру,
мой ленинградский,
мой давнишний друг!
Позволь с тобой стакан поднять, как чашу,
за дружбу незапятнанную нашу,
за кровное блокадное родство,
за тех,
кто не забудет ничего.
И первый тост, воинственный и братский,
до капли, до последнего глотка, –
за вас, солдаты армий ленинградских,
осадою крещенные войска.
За вас, не дрогнувших перед проклятым
сплошным потоком стали и огня…
…Бойцы Сорок второй,
Пятьдесят пятой,
Второй Ударной,
слышите ль меня?
В далеких странах,
за родной границей,
за сотни верст сегодня вы от нас.
Чужая вьюга
хлещет в ваши лица,
чужие звезды
озаряют вас.
Но сердце наше – с вами. Мы едины,
мы неразрывны, как и год назад.
И вместе с вами подойдет к Берлину
и властно постучится Ленинград.
Так выше эту праздничную чашу
за дружбу незапятнанную нашу,
за кровное военное родство,
за тех,
кто не забудет ничего…
…А мы теперь с намека, с полуслова
поймем друг друга и найдем всегда.
Так пусть рубец, почетный и суровый,
с моей души не сходит никогда.
Пускай душе вовеки не позволит
исполниться ничтожеством и злом,
животворящей, огненною болью
напомнит о пути ее былом.
Мы знаем, умудренные войною:
жестоки раны – скоро не пройдут.
Не все сады распустятся весною,
не все людские души оживут.
Мы трудимся безмерно, кропотливо…
Мы так хотим, чтоб, сердце веселя,
воистину была бы ты счастливой,
обитель наша, отчая земля!
И верим: вновь пути укажет миру
наш небывалый,
тяжкий,
дерзкий труд.
И будет время – к Северной Пальмире
во множестве паломники придут.
Придут из мертвых городов Европы
по неостывшим, еле стихшим тропам.
Придут, как в сказке, за живой водой,
чтоб снова землю сделать молодой.
Так выше, друг, торжественную чашу
за этот день,
за будущее наше,
за кровное народное родство,
за тех,
кто не забудет ничего…
27 января 1945