Рассказы

Тема в разделе "Литература", создана пользователем _Димочка_, 7 ноя 2017.

  1. _Димочка_

    _Димочка_ заслуженный

    Регистрация:
    9 окт 2017
    Сообщения:
    237
    Симпатии:
    258
    Пол:
    Мужской
    Тема про жанр коротких произведений, в частности рассказов. Какие рассказы вам нравятся?
    Вспомнил на днях "Аристократку" Зощенко. Это яркий пример как короткий рассказ может стать настоящим шедевром. "Положь в зад!" или "Кушайте, уплочено" :D
     
    Karma, Аркона и Noran нравится это.
  2. Icelemon

    Icelemon Гость

    Неужели кто-то напишет, что нравятся плохие рассказы? )
    Вообще не припомню, чтобы такой жанр "короткий рассказ" существовал самостоятельно. И жанр этот нелёгкий - как в несколько строчек вместить и сюжет, и персонаж, и драму персонажа?
    Шедевром короткого рассказа считаю рассказ Бунина "Людоедка", ничего лучшего не читала и даже не могу вообразить.
    Нищая девка, сирота, безобразно-миловидная, очень тихая, почти дурочка. Взяли на барский двор, дают самую грязную и трудную работу - надрывается беспрекословно, молча, всячески стараясь угодить. Староста, то есть старшой на дворе, отставной солдат-гренадер, быстро лишил ее невинности - покорилась после отчаянного, но жалкого, детского сопротивления. Через месяц забеременела, все всё узнали. Старостиха подняла ад, барыня девку поспешила уволить. Обливаясь слезами, девка кое-как посовала свое добришко в мешок, побежала со двора долой. Старостиха, стоя на пороге людской, дико ликовала: вихляясь, свистала, травила ее собаками, била костью в медный таз, кричала разными голосами:
    - Сука! Побирушка! Межедворка! Людоедка! Волшебница!


    1930
    Источник: http://bunin.niv.ru/bunin/rasskaz/lyudoedka.htm
     
    Sovold нравится это.
  3. Zvetik

    Zvetik прохожий

    Регистрация:
    31 авг 2017
    Сообщения:
    17
    Симпатии:
    965
    Шофёр закурил и нагнулся над бензобаком посмотреть, много ли осталось бензина. Покойнику было двадцать три года.

    О. Генри
    не кури.gif
     
    Volovicova, Laine, Bulka и 6 другим нравится это.
  4. Icelemon

    Icelemon Гость

    Забавно. Есть всё, что нужно для рассказа:завязка, кульминация, развязка.

    Вот ещё один грустный рассказ от Хемингуэя:
    «Продаются детские ботиночки. Неношеные» («For sale: baby shoes, never worn»).
    Здесь нет ничего, что требуется от канонического рассказа, это, скорее, поток чувств и мыслей, особый вид рассказа.
     
    Volovicova, Laine, Bulka и 4 другим нравится это.
  5. _Димочка_

    _Димочка_ заслуженный

    Регистрация:
    9 окт 2017
    Сообщения:
    237
    Симпатии:
    258
    Пол:
    Мужской
    Опять вернусь к "Аристократке". Как она "цоп!" и ещё одно пирожное съела. Ещё прикольный момент, когда они в антракте гуляют, а он спрашивает у неё как дела с водопроводом, с туалетом. Это представляете себе - про такие вещи говорить в театре! Или как целая толпа собралась, чтобы сделать экспертное заключение надкушено пирожное или не надкушено)) В этом сравнительно коротком рассказе столько юмора и столько перлов, что просто невольно не замечаешь как практически выучил его наизусть))
     
    Volovicova, Laine, Bulka и 5 другим нравится это.
  6. Sovold

    Sovold гигант мысли

    Регистрация:
    13 авг 2017
    Сообщения:
    2.339
    Симпатии:
    21.634
    Пол:
    Женский
    Я с Вами согласна. Но это цикл не совсем рассказов. Это его цикл - Миниатюры.
    В нем мне еще очень нравится рассказик "Слезы".
    А разве могут не нравиться его большие рассказы:
    -Человек из Сан-Франциско;
    -Солнечный удар;
    -Легкое дыхание?
     
    Volovicova, pilochka, Noran и ещё 1-му нравится это.
  7. Icelemon

    Icelemon Гость

    Ну да, миниатюры - это маленькие рассказы. Сабж именно о них.

    Конечно, не могут не нравиться. Перечисленные вами рассказы прекрасны. Но мне больше по душе рассказы Чехова. В школьные годы, помню, даже спорили на факультативе - кто лучше рассказы пишет, Чехов или Бунин? Уж не припомню, какие я доводы приводила в пользу Чехова, но сейчас мне представляется, что у Чехова проза менее эмоциональна, чем у Бунина, поэтому больше требует участия читателя.
     
    Volovicova, Noran и Lady-in-red нравится это.
  8. Коламбер

    Коламбер гигант мысли

    Регистрация:
    9 авг 2017
    Сообщения:
    1.588
    Симпатии:
    7.877
    Пол:
    Мужской
    А я в Чехове ощущаю некое высокомерие к людям.
     
    Аркона и Sovold нравится это.
  9. Sovold

    Sovold гигант мысли

    Регистрация:
    13 авг 2017
    Сообщения:
    2.339
    Симпатии:
    21.634
    Пол:
    Женский
    Если быть честной, то я тоже считаю Чехова слегка мизантропом(видимо профессиональный отпечаток).
    Но самым сильным и страшным рассказом считаю "Спать хочется".

    Пы.сы. Удивительно. У Вас - Бунин с рассказом. А у меня - Чехов. Кстати, никогда не могу ответить на вопрос: ваш самый любимый ...
    И по сабжу. Мне кажется, что всё-таки не короткий рассказ, а короткое произведение.
     
    Karma, Аркона и Lady-in-red нравится это.
  10. Света

    Света Гость

    Чехова люблю. Для меня - он виртуоз рассказов. И ещё нежно отношусь к Вересаеву. Какие у Вересаева чудные минирассказы! И когда-то именно его "Невыдуманные рассказы о детях" натолкнули меня записывать "перлы" и какие-то жизненные моменты собственного детя.
     
    Volovicova, Noran, Наталья51 и 3 другим нравится это.
  11. Sovold

    Sovold гигант мысли

    Регистрация:
    13 авг 2017
    Сообщения:
    2.339
    Симпатии:
    21.634
    Пол:
    Женский
    13 июля был д.р. у Исаака Бабеля.
    Я знаю, как много на форуме людей, которые чувствуют язык как поэзию.
    Для меня Бабель один из тех, чьи рассказы написаны для меня.
    Конечно, я очень люблю его Одесские рассказы.
    Но страшная книга о Гражданской "Конармия", для меня та книга, к которой я возвращаюсь.
    Для примера приведу один из его рассказов, где потрясающая последняя фраза(кмк).

    История одной лошади
    Савицкий, наш начдив, забрал когда-то у Хлебникова, командира первого эскадрона, белого жеребца. Это была лошадь пышного экстерьера, но с сырыми формами, которые мне тогда казались тяжеловатыми. Хлебников получил взамен вороную кобыленку неплохих кровей, с гладкой рысью. Но он держал кобыленку в черном теле, жаждал мести, ждал своего часу и дождался его.

    После июльских неудачных боев, когда Савицкого сместили и заслали в резерв чинов командного запаса, Хлебников написал в штаб армии прошение о возвращении ему лошади. Начальник штаба наложил на прошении резолюцию: "Возворотить изложенного жеребца в первобытное состояние", и Хлебников, ликуя, сделал сто верст для того, чтобы найти Савицкого, жившего тогда в Радзивилове, в изувеченном Городишке, похожем на оборванную салопницу. Он жил один, смещенный начдив, лизуны из штабов не узнавали его больше. Лизуны из штабов удили жареных куриц в улыбках командарма, и, холопствуя, они отвернулись от прославленного начдива.

    Облитый духами и похожий на Петра Великого, он жил в опале, с казачкой Павлой, отбитой им у еврея-интенданта, и с двадцатью кровными лошадьми, которых мы считали его собственностью. Солнце на его дворе напрягалось и томилось слепотой своих лучей, жеребята на его дворе бурно сосали маток, конюхи с взмокшими спинами просеивали овес на выцветших веялках. Израненный истиной и ведомый местью, Хлебников шел напрямик к забаррикадированному двору.

    — Личность моя вам знакомая? — спросил он у Савицкого, лежавшего на сене.

    — Видал я тебя как будто, — ответил Савицкий и зевнул.

    — Тогда получайте резолюцию начштаба, — сказал Хлебников твердо, — и прошу вас, товарищ из резерва, смотреть на меня официальным глазом...

    — Можно, — примирительно пробормотал Савицкий, взял бумагу и стал читать ее необыкновенно долго. Потом он позвал вдруг казачку, чесавшую себе волосы в холодку, под навесом.

    — Павла, — сказал он, — с утра, слава тебе, господи, чешемся... Направила бы самоварчик...

    Казачка отложила гребень и, взяв в руки волосы, перебросила их за спину.

    — Целый день сегодня, Константин Васильевич, цепляемся, — сказала она с ленивой и повелительной усмешкой, — то того вам, то другого...

    И она пошла к начдиву, неся грудь на высоких башмаках, грудь, шевелившуюся, как животное в мешке.

    — Целый день цепляемся, — повторила женщина, сияя, и застегнула начдиву рубаху на груди.

    — То этого мне, а то того, — засмеялся начдив, вставая, обнял Павлины отдавшиеся плечи и обернул вдруг к Хлебникову помертвевшее лицо.

    — Я еще живой, Хлебников, — сказал он, обнимаясь с казачкой, — еще ноги мои ходют, еще кони мои скачут, еще руки мои тебя достанут и пушка моя греется около моего тела...

    Он вынул револьвер, лежавший у него на голом животе, и подступил к командиру первого эскадрона.

    Тот повернулся на каблуках, шпоры его застонали, он вышел со двора, как ординарец, получивший эстафету, и снова сделал сто верст для того, чтобы найти начальника штаба, но тот прогнал от себя Хлебникова.

    — Твое дело, командир, решенное, — сказал начальник штаба. — Жеребец тебе мною возворочен, а докуки мне без тебя хватает...

    Он не стал слушать Хлебникова и возвратил, наконец, первому эскадрону сбежавшего командира. Хлебников целую неделю был в отлучке. За это время нас перегнали на стоянку в Дубенские леса. Мы разбили там палатки и жили хорошо. Хлебников вернулся, я помню, в воскресенье утром, двенадцатого числа. Он потребовал у меня бумаги больше дести и чернил. Казаки обстругали ему пень, он положил на пень револьвер и бумаги и писал до вечера, перемарывая множество листов.

    — Чистый Карл Маркс, — сказал ему вечером воевком эскадрона. — Чего ты пишешь, хрен с тобой?

    — Описываю разные мысли согласно присяге, — ответил Хлебников и подал военкому заявление о выходе из коммунистической партии большевиков.

    "Коммунистическая партия, — было сказано в этом заявлении, — основана, полагаю для радости и твердой правды без предела и должна также осматриваться на малых. Теперь коснусь до белого жеребца, которого я отбил у неимоверных по своей контре крестьян, имевший захудалый вид, и многие товарищи беззастенчиво надсмехались над этим видом, но я имел силы выдержать тот резкий смех, и, сжав зубы за общее дело, выходил жеребца до желаемой перемены, потому я есть, товарищи, до серых коней охотник и положил на них силы, в малом количестве оставшиеся мне от империалистической и гражданской войны, и таковые жеребцы чувствуют мою руку, и я также могу чувствовать его бессловесную нужду и что ему требуется, но несправедливая вороная кобылица мне без надобности, я не могу ее чувствовать и не могу ее переносить, что все товарищи могут подтвердить, как бы не дошло до беды. И вот партия не может мне возворотить, согласно резолюции, мое кровное, то я не имею выхода как писать это заявление со слезами, которые не подобают бойцу, но текут бесперечь и секут сердце, засекая сердце в кровь..."

    Вот это и еще много другого было написано в заявлении Хлебникова. Он писал его целый день, и оно было очень длинно. Мы с военкомом бились над ним с час и разобрали до конца.

    — Вот и дурак, — сказал военком, разрывая бумагу, — приходи после ужина, будешь иметь беседу со мной.

    — Не надо мне твоей беседы, — ответил Хлебников, вздрагивая, — проиграл ты меня, военком.

    Он стоял, сложив руки по швам, дрожал, не сходя с места, и озирался по сторонам, как будто примериваясь, по какой дороге бежать. Военком подошел к нему вплотную, но не доглядел. Хлебников рванулся и побежал изо всех сил.

    — Проиграл! — закричал он дико, влез на пень и стал обрывать на себе куртку и царапать грудь.

    — Бей, Савицкий, — закричал он, падая на землю, — бей враз!

    Мы потащили его в палатку, казаки нам помогли. Мы вскипятили ему чай и набили папирос. Он курил и все дрожал. И только к вечеру успокоился наш командир. Он не заговаривал больше о сумасбродном своем заявлении, но через неделю поехал в Ровно, освидетельствовался во врачебной комиссии и был демобилизован как инвалид, имеющий шесть поранений.

    Так лишились мы Хлебникова. Я был этим опечален, потому что Хлебников был тихий человек, похожий на меня характером. У него одного в эскадроне был самовар. В дни затишья мы пили с ним горячий чай. Нас потрясали одинаковые страсти. Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг, по которому ходят женщины и кони.

    @Bulka Вы говорили, что для Вас важен язык. Вы любите Бабеля, Платонова и даже Сорокина за то удовольствие, которое доставляет просто чтение их произведений? Задумываться будем потом.
     
    Volovicova, Bulka, Noran и 4 другим нравится это.
  12. Наталья51

    Наталья51 гигант мысли

    Регистрация:
    8 авг 2017
    Сообщения:
    2.951
    Симпатии:
    27.728
    Пол:
    Женский
    Куприн. Рассказ "Штабс капитан Рыбников" - шедеврально.
     
    Volovicova, pilochka, Noran и 3 другим нравится это.
  13. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Бабель,Зощенко,Чехов,Аверченко-зачитала до дыр.Тоже мое. Еще Давлатов. Он мне близок ,его 3-х томничек,уже слегка подзатертый, всегда рядом.Часто перечитываю выборочно.

    Случилось это в Пушкинских Горах. Шел я мимо почтового отделения. Слышу женский голос – барышня разговаривает по междугородному телефону:– Клара! Ты меня слышишь?! Ехать не советую! Тут абсолютно нет мужиков! Многие девушки уезжают, так и не отдохнув!
     
    Volovicova, Bulka, Ameli и 6 другим нравится это.
  14. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Года два назад наткнулась на рассказ Вейр Энди " Яйцо ", был переведен на более чем 30 языков. Одна из версий бытия,о путешествии во времени, на минуту ( рассказ короткий) попадаешь за пределы реальности,умираешь безграничное количество раз и становишься китайской крестьянкой в 540 году до нашей эры .Двумя словами,фантастическая притча.

    Ты умер по пути домой.
    Попал в автомобильную аварию. Не особо примечательную, но всё же смертельную. Ты оставил жену и двух детей. Смерть была безболезненная. Скорая пыталась тебя спасти, но всё попусту. Твое тело было так изуродовано, что тебе лучше было уйти, поверь мне.
    И тогда ты встретил меня.
    — Что… Что произошло?- спросил ты.- Где я?
    — Ты умер, - ответил я, как ни в чем не бывало. Не время жеманничать.
    — Там был… грузовик, и его заносило…
    — Ага,- сказал я.
    — Я… я умер?
    — Ага. Но не расстраивайся, все умирают,- подтвердил я.
    Ты осмотрелся. Вокруг была пустота. Только ты и я.
    — Что это за место?- спросил ты. – Это жизнь после смерти?
    — Более или менее, - ответил я.
    — А ты бог?
    — Ага,- сказал я. – Я Бог.
    — Моя жена… и дети – пробормотал ты.
    — Что?
    — С ними все нормально?
    — Мне это нравится, - сказал я. – Ты только что погиб и так волнуешься о своей семье. Это очень хорошо.
    Ты посмотрел на меня с благоговением. В твоих глазах я вовсе не выглядел как Бог. Я казался тебе обычным мужчиной. Или, может быть, женщиной. Каким-то влиятельным человеком с размытым лицом. Скорее учителем начальных классов, чем Господом Всемогущим.
    — Не волнуйся, - сказал я. – Они в порядке. Твои дети всегда будут помнить о тебе только лучшее. Они не накопили к тебе неуважение. Твоя жена будет плакать, но в душе будет чувствовать облегчение. Честно говоря, твой брак разваливался. Если тебя это утешит, то могу сказать, что жена твоя будет чувствовать себя очень виноватой за это тайное чувство облегчения.
    — Ооо…- протянул ты. – Ну а что теперь? Ты пошлешь меня в рай или в ад, или что-то вроде того?
    — Ни то, ни другое – ответил я. – Твоя душа переселится в иное тело.
    — Ааа, значит, Индуисты были правы….
    — Все религии правы по-своему – сказал я. – Пойдем со мной.
    И ты пошел рядом со мной сквозь пустоту.
    — Куда мы идем?
    — Конкретно - никуда. Просто приятно гулять во время разговора.
    — Тогда в чем смысл? – спросил ты. – Когда я буду рожден вновь, я же буду вновь пустым, как стеклышко? Всего лишь дитя. Значит, весь мой опыт и все, чего я добился в той жизни, не будет иметь значения.
    — Вовсе нет! – заверил я. – У тебя внутри уже заложены опыт и мудрость прошлых твоих жизней. Ты просто их в данный момент не помнишь.
    Я остановился и обнял тебя за плечи.
    — Твоя душа намного огромней, изумительней и прекрасней, чем ты можешь себе представить. Человеческое сознание может воспринимать лишь крошечную долю того, что на самом деле существует. Это словно окунуть палец в стакан воды, чтобы проверить, холодная она или горячая. Ты впускаешь часть себя в этот мир, а когда выходишь из него, то весь накопленный опыт и знания остаются у тебя.
    Ты был в человеке все предыдущие 48 лет, поэтому ты еще не чувствуешь оставшуюся часть своего огромного сознания. Если бы мы с тобой еще здесь походили, ты бы начал постепенно вспоминать все, что было с тобой в прошлых жизнях. Но нет смысла это делать между жизнями.
    — Сколько же раз я пережил реинкарнацию?
    — О, много. Очень, очень много. Ты пережил множество разных жизней, - ответил я. – На этот раз ты будешь китайской крестьянкой в 540 году до нашей эры.
    — Подожди, как так? – поперхнулся ты. – Ты посылаешь меня назад во времени?
    — Ну, можно сказать и так. Время в той форме, в которой ты его знаешь, существует только в твоей вселенной. Там, откуда я родом, все происходит по-другому.
    — Откуда ты родом?.. – удивился ты.
    — Ну да, - объяснил я. – Я тоже откуда-то родом. Но совершенно из другого измерения. И там есть еще такие же, как я. Ты, конечно, хочешь знать, каково это там, но, честно говоря, ты не поймешь.
    — Ааа, — разочарованно протянул ты. – Но послушай, если я перевоплощаюсь в людей из разного времени, я, наверное, когда-нибудь могу пересечься с самим собой?..
    — Конечно. Такое очень часто происходит. Из-за того, что каждая жизнь осознает лишь себя, ты даже не понимаешь, что встреча произошла.
    — Тогда в чем смысл всего того?
    — Ты серьезно? – удивился я. – Ты спрашиваешь меня, в чем смысл жизни? Немного клише, тебе не кажется?
    — Но это закономерный вопрос, - настойчиво сказал ты.
    Я посмотрел тебе в глаза.
    — Смысл жизни, то, ради чего я создал эту вселенную, это чтобы ты развивался.
    — Имеешь в виду человечество? Ты хочешь, чтобы человечество развивалось?
    — Нет-нет, только ты. Я создал всю эту вселенную для тебя. С каждой новой жизнью ты растешь и развиваешься, превращаешься во всеобъемлющий интеллект.
    — Только я? А как же остальные?
    — Остальных не существует. В этой вселенной больше никого нет. Есть только ты и я.
    Ты уставился на меня.
    — Но все люди на Земле…
    — Это все ты. Разные перевоплощения тебя.
    — Я… Я – ВСЕ?
    — Именно, - с удовлетворением заключил я и похлопал тебя по спине.
    — Я - каждый человек, который когда-либо жил на Земле?
    — И который когда-либо будет жить, да.
    — Я Авраам Линкольн? – поразился ты.
    — И ты Джон Вилкс Бут.
    — Я Гитлер?
    — И ты миллионы его жертв.
    — Я Иисус?
    — И ты каждый из его последователей.
    Ты замолчал.
    — Каждый раз, причиняя кому-то боль, ты причинял боль самому себе. Каждый раз, делая кому-то добро, ты делал добро себе. Каждый счастливый или грустный момент пребывания на Земле был испытан, или будет испытан только тобой.
    Ты задумался.
    — Зачем? – наконец спросил ты. – Для чего все это?
    — Потому что однажды ты станешь таким, как я. Потому что ты и есть я. Ты часть меня. Ты дитя моё.
    — Значит, я и есть Бог? – недоверчиво спросил ты.
    — Нет, пока еще нет. Сейчас ты только зародыш. Ты растешь. Когда ты проживешь каждую человеческую жизнь на Земле во все времена, ты будешь готов родиться.
    — Значит, вся вселенная, - изумленно сказал ты,- это всего лишь…
    — Яйцо, - подтвердил я. – А теперь тебе пора в новую жизнь.
    И я отправил тебя в путь.
     
    Hatice, Аркона и Sovold нравится это.
  15. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Три года назад я перенес очень тяжелую операцию...
    Нет, начать надо с предоперационной.
    Лежу я там, уже немножко уколотый, ожидаю своей очереди.
    И тут ко мне подходит мужик в зеленом операционном костюме и говорит: «Игорь Миронович, я из бригады анестезиологов. Я пришел сказать, что мы вас очень любим, постараемся - и все у вас будет хорошо. А вы вообще как себя чувствуете?»
    Я говорю: «Старина, я себя чувствую очень плохо, начинайте без меня».
    Он засмеялся…
    Сделали мне операцию, и повалили в мою палату врачи, кто на иврите, кто на русском желают мне здоровья и уходят, а один все не уходит. Такой худенький, совсем молоденький, лет 35 ему.
    Он говорит: «А почему вы ничего не едите? Надо бы есть, уже второй день. Может, вам выпить надо?»
    Я говорю: «Конечно! А у тебя есть?»
    Он говорит: «Ну да, у меня есть немного виски».
    «Сгоняй, — говорю. — Только спроси у моего профессора, мне уже можно выпивать-то?»
    А он: «Ну что вы меня обижаете. Я и есть ваш профессор».
     
    Volovicova, Laine, Bulka и 6 другим нравится это.
  16. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Короткий рассказ "Волшебный мелок" Кобо Абэ
    Своеобразная притча,краткая как японская хайку .Мелком весь мир не переделаешь.
     
    Аркона нравится это.
  17. Аркона

    Аркона Гость

    Спасибо за чудесный рассказ, @Noran .
    Я нашла его с аннотацией, а когда прочитала все, что удивилась способности переводчика к синтезу. Аннотация вместила в себя всю суть.
    Но это ведь не короткий рассказ, или я ошиблась.?.))
     
    Noran нравится это.
  18. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Приветствую,Diana Mir) У меня так выходит что я чаще слушаю рассказы, в том числе и японских авторов , и они почти все недолгоиграющие - от 10 до 30 минут- прекрасный выход из положения,когда голова уже сделала свою часть работы, а руки еще доделывают ( за исключением "японского Эдгара По"- Таро Хирои и средневековых легенд в жанре кайдан ,которые только читаю -очаровательные,своеобразная японская готика. В очередной раз убеждаюсь что того своеобразия как японцы видят мир своими раскосыми глазами у них не отнять). Изложенный же лаконично и просто "Волшебный мелок" прочитала за несколько минут. Конечно, рассказ не такой короткий как переписка Гюго:он как-то отправил издателю рукопись романа "Отверженные" с сопроводительным письмом:"?",ответ был не менее лаконичен:"!"
    )
    --- Сообщение добавлено 21 май 2019 ---
    Курт Хоман" Начало"
    Она была зла на него. В своей идиллической жизни они имели почти все, но она жаждала одного — того, чего у них никогда не было. Только его трусость была помехой.
    Потом надо будет избавиться от него, но пока еще рано. Лучше быть спокойной и хитрой. Прекрасная в своей наготе, она схватила плод.
    — Адам, — тихо позвала она.
     
    Volovicova, Bulka, pilochka и 3 другим нравится это.
  19. Аркона

    Аркона Гость

    Хах:D я вообще-то азиатов читаю очень мало ( так же мало и смотрю, но метко). Не люблю делать вид, что все понимаю, когда ни черта не понимаю.
    Иногда мне везёт и попадаются люди, которые могут посоветовать интересные вещи. Вот как вы свой мелок. Сейчас я читаю современных авторов. Засосала меня тема подростковой жестокости по самое не хочу.
    Теперь буду заглядывать сюда чаще.
    Вообще тут оказывается такие классные темы, а народ в них почти не заходит.
    Жаль. Если бы я была модератором, то открыла бы ещё 3 штуки. Да ладно, пока будем ходить где открыто.:):wub:

    Ответный рассказ.

    «Невезение»

    Я проснулся от жестокой боли во всем теле. Я открыл глаза и увидел медсестру, стоящую у моей койки.

    — Мистер Фуджима, — сказала она, — вам повезло, вам удалось выжить после бомбардировки Хиросимы два дня назад. Но теперь вы в госпитале, вам больше ничего не угрожает.

    Чуть живой от слабости, я спросил:

    — Где я?

    — В Нагасаки, — ответила она.


    Алан Е. Майер.

    Забыла. У меня есть любимый мастер короткого жанра. Это Аркадий Аверченко.
    Люто рекомендую этот рассказ!

    • Ихневмоны

    Редактор сказал мне:
    - Сегодня открывается выставка картин неоноваторов, под маркой
    "Ихневмон". Отправляйтесь туда и напишите рецензию для нашей газеты.
    Я покорно повернулся к дверям, а редактор крикнул мне вдогонку:
    - Да! забыл сказать самое главное: постарайтесь похвалить этих
    ихневмонов... Неудобно, если газета плетется в хвосте новых течений и носит
    обидный облик отсталости и консерватизма.
    Я приостановился.
    - А если выставка скверная?
    - Я вас потому и посылаю... именно вас, - подчеркнул редактор, - потому
    что вы человек добрый, с прекрасным, мягким и ровным характером... И найти в
    чем-либо хорошие стороны - для вас ничего не стоит. Не правда ли? Ступайте с
    Богом.
    Когда я, раздевшись, вошел в первую выставочную комнату, то
    нерешительно поманил пальцем билетного контролера и спросил:
    - А где же картины?
    - Да вот они тут висят! - ткнул он пальцем на стены. - Все тут.
    - Вот эти? Эти - картины?
    Стараясь не встретиться со мной взглядом, билетный контролер опустил
    голову и прошептал:
    - Да.
    По пустынным залам бродили два посетителя с испуганными, встревоженными
    лицами.
    - Эт-то... забавно. Интер-ресно, - говорили они, пугливо косясь на
    стены. - Как тебе нравится вот это, например?
    - Что именно?
    - Да вот там висит... Такое, четырехугольное.
    - Там их несколько. На какую ты показываешь? Что на ней нарисовано?
    - Да это вот... такое зеленое. Руки такие черные... вроде лошади.
    - А! Это? Которое на мельницу похоже? Которое по каталогу называется
    "Абиссинская девушка"? Ну, что ж... Очень мило!
    Один из них наклонился к уху другого и шепнул:
    - А давай убежим!..
    Я остался один.
    Так как мне никто не мешал, я вынул записную книжку, сел на подоконник
    и стал писать рецензию, стараясь при этом использовать лучшие стороны своего
    характера и оправдать доверие нашего передового редактора.
    - "Открылась выставка "Ихневмон", - писал я. - Нужно отдать
    справедливость - среди выставленных картин попадается целый ряд интересных
    удивительных вещей...
    Обращает на себя внимание любопытная картина Стулова "Весенний
    листопад". Очень милы голубые квадратики, которыми покрыта нижняя половина
    картины... Художнику, очевидно, пришлось потратить много времени и труда,
    чтобы нарисовать такую уйму красивых голубых квадратиков... Приятное
    впечатление также производит верхняя часть картины, искусно прочерченная
    тремя толстыми черными линиями... Прямо не верится, чтобы художник сделал их
    от руки! Очень смело задумано красное пятно сбоку картины. Удивляешься - как
    это художнику удалось сделать такое большое красное пятно.
    Целый ряд этюдов Булюбеева, находящихся на этой же выставке, показывает
    в художнике талантливого, трудолюбивого мастера. Все этюды раскрашены в
    приятные темные тона, и мы с удовольствием отмечаем, что нет ни одного
    этюда, который был бы одинакового цвета с другим... Все вещи Булюбеева
    покрыты такими чудесно нарисованными желтыми волнообразными линиями, что
    просто глаз не хочется отвести. Некоторые этюды носят удачные, очень
    гармоничные названия: "Крики тела", "Почему", "Который", "Дуют".
    Сильное впечатление производит трагическая картина Бурдиса "Легковой
    извозчик". Картина воспроизводит редкий момент в жизни легковых извозчиков,
    когда одного из них пьяные шутники вымазали в синюю краску, выкололи один
    глаз и укоротили ногу настолько, что несчастная жертва дикой шутки стоит у
    саней, совершенно покосившись набок... Когда же прекратятся наконец
    издевательства сытых, богатых самодуров-пассажиров над бедными затравленными
    извозчиками! Приятно отметить, что вышеназванная картина будит в зрителе
    хорошие гуманные чувства и вызывает отвращение к насилию над слабейшими..."
    Написав все это, я перешел в следующую комнату.
    Там висели такие странные, невиданные мною вещи, что если бы они не
    были заключены в рамы, я бился бы об заклад, что на стенах развешаны
    отслужившие свою службу приказчичьи передники из мясной лавки и
    географические карты еще не исследованных африканских озер...
    Я сел на подоконник и задумался.
    Мне вовсе не хотелось обижать авторов этих заключенных в рамы вещей,
    тем более что их коллег я уже расхвалил с присущей мне чуткостью и тактом.
    Не хотелось мне и обойти их обидным молчанием.
    После некоторого колебания я написал:
    "Отрадное впечатление производят оригинальные произведения гг.
    Моавитова и Колыбянского... Все, что ни пишут эти два интересных художника,
    написано большей частью кармином по прекрасному серому полотну, что,
    конечно, стоит недешево и лишний раз доказывает, что истинный художник не
    жалеет для искусства ничего.
    Помещение, в котором висят эти картины, теплое, светлое и превосходно
    вентилируется. Желаем этим лицам дальнейшего процветания на трудном поприще
    живописи!"
    Просмотрев всю рецензию, я остался очень доволен ею. Всюду в ней
    присутствовала деликатность и теплое отношение к несчастным, обиженным
    судьбою и Богом людям, нигде не проглядывали мои истинные чувства и
    искреннее мнение о картинах - все было мягко и осторожно.
    Когда я уходил, билетный контролер с тоской посмотрел на меня и
    печально спросил:
    - Уходите? Погуляли бы еще. Эх, господин! Если бы вы знали, как тут
    тяжело...
    - Тяжело? - удивился я. - Почему?
    - Нешто ж у нас нет совести или что?! Нешто ж мы можем в глаза смотреть
    тем, кто сюда приходит? Срамота, да и только... Обрываешь у человека билет,
    а сам думаешь: и как же ты будешь сейчас меня костить, мил-человек?! И не
    виноват я, и сам я лицо подневольное, а все на сердце нехорошо... Нешто ж мы
    не понимаем сами - картина это или што? Обратите ваше внимание, господин...
    Картина это? Картина?! Разве такое на стенку вешается? Чтоб ты лопнула,
    проклятая!..
    Огорченный контролер размахнулся и ударил ладонью по картине. Она
    затрещала, покачнулась и с глухим стуком упала на пол.
    - А, чтоб вы все попадали, анафемы! Только ладонь из-за тебя краской
    измазал.
    - Вы не так ее вешаете, - сказал я, следя за билетеровыми попытками
    снова повесить картину. - Раньше этот розовый кружочек был вверху, а теперь
    он внизу.
    Билетер махнул рукой:
    - А не все ли равно! Мы их все-то развешивали так, как Бог на душу
    положит... Багетщик тут у меня был знакомый - багеты им делал, - так
    приходил, плакался: что я, говорит, с рамами сделаю? Где кольца прилажу,
    ежели мне неизвестно, где верх, где низ? Уж добрые люди нашлись,
    присоветовали: делай, говорят, кольца с четырех боков - после разберут!..
    Гм... Да где уж тут разобрать!
    Я вздохнул:
    - До свиданья, голубчик.
    - Прощайте, господин. Не поминайте лихом - нету здесь нашей вины ни в
    чем!..
    - Вы серьезно писали эту рецензию? - спросил меня редактор, прочтя
    исписанные листки.
    - Конечно. Все, что я мог написать.
    - Какой вздор! Разве так можно трактовать произведения искусства? Будто
    вы о крашеных полах пишете или о новом рисуночке ситца в мануфактурном
    магазине... Разве можно, говоря о картине, указать на какой-то кармин и
    потом сразу начать расхваливать вентиляцию и отопление той комнаты, где
    висит картина... Разве можно бессмысленно, бесцельно восхищаться какими-то
    голубыми квадратиками, не указывая - что это за квадратики? Для какой они
    цели? Нельзя так, голубчик!.. Придется послать кого-нибудь другого.
    При нашем разговоре с редактором присутствовал неизвестный молодой
    человек, с цилиндром на коленях и громадной хризантемой в петлице сюртука.
    Кажется, он принес стихи.
    - Это по поводу выставки "Ихневмона"? - спросил он. - Это трудно -
    написать о выставке "Ихневмона". Я могу написать о выставке "Ихневмона".
    - Пожалуйста! - криво улыбнулся я. - Поезжайте. Вот вам редакционный
    билет.
    - Да мне и не нужно никакого билета. Я тут у вас сейчас и напишу.
    Дайте-ка мне вашу рецензию... Она, правда, никуда не годится, но в ней есть
    одно высокое качество - перечислено несколько имен. Это то, что мне нужно.
    Благодарю вас.
    Он сел за стол и стал писать быстро-быстро.
    - Ну вот, готово. Слушайте: "Выставка "Ихневмон". В ироническом городе
    давно уже молятся только старушечья привычка да художественное суеверие,
    которое жмурится за версту от пропасти. Стулов, со свойственной ему
    дерзостью большого таланта, подошел к головокружительной бездне возможностей
    и заглянул в нее. Что такое его хитро-манерный, ускользающе-дающийся, жуткий
    своей примитивностью "Весенний листопад"? Стулов ушел от Гогена, но его не
    манит и Зулоага. Ему больше по сердцу мягкий серебристый Манэ, но он не
    служит и ему литургии. Стулов одиноко говорит свое тихое, полузабытое слово:
    жизнь.
    Заинтересовывает Булюбеев... Он всегда берет высокую ноту, всегда остро
    подходит к заданию, но в этой остроте есть своя бархатистость, и краски его,
    погашенные размеренностью общего темпа, становятся приемлемыми и милыми. В
    Булюбееве не чувствуется тех изысканных и несколько тревожных ассонансов, к
    которым в последнее время нередко прибегают нервные порывистые Моавитов и
    Колыбянский. Моавитов, правда, еще притаился, еще выжидает, но Колыбянский
    уже хочет развернуться, он уже пугает возможностью возрождения культа
    Биллитис, в ее первоначальном цветении. Примитивный по синему пятну
    "Легковой извозчик" тем не менее показывает в Бурдисе творца, проникающего в
    городскую околдованность и шепчущего ей свою напевную, одному ему известную,
    прозрачную, без намеков сказку..."
    Молодой человек прочел вслух свою рецензию и скромно сказал:
    - Видите... Здесь ничего нет особенного. Нужно только уметь.
    Редактор, уткнувшись в бумагу, писал для молодого господина записку на
    аванс.
    Я попрощался с ними обоими и устало сказал:
    - От Гогена мы ушли и к Зулоаге не пристали... Прощайте! Кланяйтесь от
    меня притаившемуся Моавитову, пожмите руку Бурдису и поцелуйте легкового
    извозчика, шепчущего прозрачную сказку городской околдованности. И передайте
    Булюбееву, что, если он будет менее остро подходить к бархатистому заданию -
    для него и для его престарелых родителей будет лучше.
    Редактор вздохнул. Молодой господин вздохнул, молча общипывая
    хризантему на своей узкой провалившейся груди...
     
    Последнее редактирование модератором: 21 май 2019
    Volovicova, Laine, Bulka и 3 другим нравится это.
  20. Noran

    Noran старожил

    Регистрация:
    25 янв 2019
    Сообщения:
    500
    Симпатии:
    11.348
    Рассказ Григория Горина "Ёжик" ...из далекого прошлого.
    Папе было сорок лет, Славику — десять, ежику — и того меньше.
    Славик притащил ежика в шапке, побежал к дивану, на котором лежал папа с раскрытой газетой, и, задыхаясь от счастья, закричал:
    — Пап, смотри!
    Папа отложил газету и осмотрел ежика. Ежик был курносый и симпатичный. Кроме того, папа поощрял любовь сына к животным. Кроме того, папа сам любил животных.
    — Хороший еж! — сказал папа. — Симпатяга! Где достал?
    — Мне мальчик во дворе дал, — сказал Славик.
    — Подарил, значит? — уточнил папа.
    — Нет, мы обменялись, — сказал Славик. — Он мне дал ежика, а я ему билетик.
    — Какой еще билетик?
    — Лотерейный, — сказал Славик и выпустил ежика на пол. — Папа, ему надо молока дать..
    — Погоди с молоком! — строго сказал папа. — Откуда у тебя лотерейный билет?
    — Я его купил, — сказал Славик.
    — У кого?
    — У дяденьки на улице... Он много таких билетов продавал. По тридцать копеек... Ой, папа, ежик под диван полез...
    — Погоди ты со своим ежиком! — нервно сказал папа и посадил Славика рядом с собой. — Как же ты отдал мальчику свой лотерейный билет?.. А вдруг этот билет что-нибудь выиграл?
    — Он выиграл, — сказал Славик, не переставая наблюдать за ежиком.
    — То есть как это — выиграл? — тихо спросил папа, и его нос покрылся капельками пота. — Что выиграл?
    — Холодильник! — сказал Славик и улыбнулся.
    — Что такое?! — Папа как-то странно задрожал. — Холодильник?!.. Что ты мелешь?.. Откуда ты это знаешь?!
    — Как — откуда? — обиделся Славик. — Я его проверил по газете... Там первые три циферки совпали... и остальные... И серия та же!.. Я уже умею проверять, папа! Я же взрослый!
    — Взрослый?! — Папа так зашипел, что ежик, который вылез из-под дивана, от страха свернулся в клубок. — Взрослый?!.. Меняешь холодильник на ежика?
    — Но я подумал, — испуганно сказал Славик, — я подумал, что холодильник у нас уже есть, а ежика нет...
    — Замолчи! — закричал папа и вскочил с дивана. — Кто?! Кто этот мальчик?! Где он?!
    — Он в соседнем доме живет, — сказал Славик и заплакал. — Его Сеня зовут...
    — Идем! — снова закричал папа и схватил ежика голыми руками. — Идем быстро!!
    — Не пойду, — всхлипывая, сказал Славик. — Не хочу холодильник, хочу ежика!
    — Да пойдем же, оболтус, — захрипел папа. — Только бы вернуть билет, я тебе сотню ежиков куплю...
    — Нет... — ревел Славик. — Не купишь... Сенька и так не хотел меняться, я его еле уговорил...
    — Тоже, видно, мыслитель! — ехидно сказал папа. — Ну, быстро!..
    Сене было лет восемь. Он стоял посреди двора и со страхом глядел на грозного папу, который в одной руке нес Славика, а в другой — ежа.
    — Где? — спросил папа, надвигаясь на Сеню. — Где билет? Уголовник, возьми свою колючку и отдай билет!
    — У меня нет билета! — сказал Сеня и задрожал.
    — А где он?! — закричал папа. — Что ты с ним сделал, ростовщик? Продал?
    — Я из него голубя сделал, — прошептал Сеня и захныкал.
    — Не плачь! — сказал папа, стараясь быть спокойным. — Не плачь, мальчик... Значит, ты сделал из него голубя. А где этот голубок?.. Где он?..
    — Он на карнизе засел... — сказал Сеня.
    — На каком карнизе?
    — Вон на том! — и Сеня показал на карниз второго этажа.
    Папа снял пальто и полез по водосточной трубе.
    Дети снизу с восторгом наблюдали за ним.
    Два раза папа срывался, но потом все-таки дополз до карниза и снял маленького желтенького бумажного голубя, который уже слегка размок от воды.
    Спустившись на землю и тяжело дыша, папа развернул билетик и увидел, что он выпущен два года тому назад.
    — Ты его когда купил? — спросил папа у Славика.
    — Еще во втором классе, — сказал Славик.
    — А когда проверял?
    — Вчера.
    — Это не тот тираж... — устало сказал папа.
    — Ну и что же? — сказал Славик. — Зато все циферки сходятся...
    Папа молча отошел в сторонку и сел на лавочку.
    Сердце бешено стучало у него в груди, перед глазами плыли оранжевые круги... Он тяжело опустил голову.
    — Папа, — тихо сказал Славик, подходя к отцу. — Ты не расстраивайся! Сенька говорит, что он все равно отдает нам ежика...
    — Спасибо! — сказал папа. — Спасибо, Сеня...
    Он встал и пошел к дому.
    Ему вдруг стало очень грустно. Он понял, что никогда уж не вернуть того счастливого времени, когда с легким сердцем меняют холодильник на ежа.
     
    Volovicova, Laine, Bulka и 5 другим нравится это.

Поделиться этой страницей